"Видеть" суть вещей с помощью стихотворений. Любимые стихи Дона Хуана.

Роберт Бернс

                          Пробираясь до калитки
                          Полем вдоль межи,
                          Дженни вымокла до нитки
                          Вечером во ржи.

                          Очень холодно девчонке,
                          Бьет девчонку дрожь:
                          Замочила все юбчонки,
                          Идя через рожь.

                          Если кто-то звал кого-то
                          Сквозь густую рожь
                          И кого-то обнял кто-то,
                          Что с него возьмешь?

                          И какая нам забота,
                          Если у межи
                          Целовался с кем-то кто-то
                          Вечером во ржи!..

Роберт Бернс

Влажная печать признаний,
Обещанье тайных нег -
Поцелуй, подснежник ранний,
Свежий, чистый, точно снег.

Молчаливая уступка,
Страсти детская игра,
Дружба голубя с голубкой,
Счастья первая пора.

Радость в грустном расставанье
И вопрос: когда ж опять?..
Где слова, чтобы названье
Этим чувствам отыскать?

Роберт Бернс

Прощай, красавица моя.
Я пью твое здоровье.
Надоедать не стану я
Тебе своей любовью.

Прощай, прости! Перенести
Сумею я разлуку.
А ты смекни да разочти,
Кому отдашь ты руку.

Ты говоришь: - Вступать мне в брак
Покуда неохота. -
А я скажу: - Я не дурак,
И ждать мне нет расчета.

Я знаю, ждет твоя родня
Кого-то побогаче.
Она не жалует меня.
Ну, дай вам бог удачи!

Меня считают бедняком
Без имени и рода.
Но не нуждаюсь я ни в ком, -
При мне моя свобода.

Башка и руки - вот мой клад.
Всегда к труду готов я.
Как говорят, - сам черт не брат,
Покуда есть здоровье!

Оно, конечно, высоко
Летит иная птица.
Но в дальней птице так легко
Порою ошибиться.

Прощай, мой друг. Я ухожу,
Куда ведет дорожка.
Но, может, в полночь погляжу
Я на твое окошко...

Роберт Бернс

- Кто там стучится в поздний час?
"Конечно, я - Финддей!"
- Ступай домой. Все спят у нас!
"Не все!" - сказал Финдлей.

- Как ты прийти ко мне посмел?
"Посмел!" - сказал Финдлей.
- Небось наделаешь ты дел...
"Могу!" - сказал Финдлей.

- Тебе калитку отвори...
"А ну!" - сказал Финдлей.
- Ты спать не дашь мне до зари!
"Не дам!" - сказал Финдлей.

- Попробуй в дом тебя впустить...
"Впусти!" - сказал Финдлей.
- Всю ночь ты можешь прогостить.
"Всю ночь!" - сказал Финдлей.

- С тобою ночь одну побудь...
"Побудь!" - сказал Финдлей.
- Ко мне опять найдешь ты путь.
"Найду!" - сказал Финдлей.

- О том, что буду я с тобой...
"Со мной!" - сказал Финдлей.
- Молчи до крышки гробовой!
"Идет!" - сказал Финдлей.

СЧАСТЛИВЫЙ ВДОВЕЦ

В недобрый час я взял жену,
В начале мая месяца,
И, много лет живя в плену,
Не раз мечтал повеситься.

Я был во всем покорен ей
И нес безмолвно бремя.
Но, наконец, жене моей
Пришло скончаться время.

Не двадцать дней, а двадцать лет
Прожив со мной совместно,
Она ушла, покинув свет,
Куда - мне неизвестно...

Я так хотел бы разгадать
Загробной жизни тайну,
Чтоб после смерти нам опять
Не встретиться случайно!

Я совершил над ней обряд -
Похоронил достойно.
Боюсь, что черт не принял в ад
Моей жены покойной.

Она, я думаю, в раю...
Порой в раскатах грома
Я грозный грохот узнаю,
Мне издавна знакомый!

Роберт Бернс

Растет камыш среди реки,
Он зелен, прям и тонок.
Я в жизни лучшие деньки
Провел среди девчонок.

Часы заботу нам несут,
Мелькая в быстрой гонке.
А счастья несколько минут
Приносят нам девчонки.

Богатство, слава и почет
Волнуют наши страсти.
Но даже тот, кто их найдет,
Найдет в них мало счастья.

Мне дай свободный вечерок
Да крепкие объятья -
И тяжкий груз мирских тревог
Готов к чертям послать я!

Пускай я буду осужден
Судьей в ослиной коже,
Но старый, мудрый Соломон
Любил девчонок тоже!

Сперва мужской был создан пол.
Потом, окончив школу,
Творец вселенной перешел
К прекраснейшему полу!

Р. Бернс

Мне нужна жена -
Лучше или хуже,
Лишь была бы женщиной,
Женщиной без мужа.

Толстая, худая -
Это все равно.
Пусть уродом будет -
По ночам темно.

Если молодая,
Буду счастлив с нею.
Если же старуха,
Раньше овдовею.

Пусть детей рожает, -
Было бы охоты.
А бездетной будет -
Меньше мне заботы.

Если любит рюмочку,
Пусть не будет пьяница.
А не любит рюмочки -
Больше мне останется!

Р. Бернс

Скажите в чем моя вина?
Она сама решила
Ждать у околицы меня
И в дойню пригласила.

Она бы верно мой отказ
Боязнью бы объяснила!
Могла ли меня сдержать в тот час
Суда и церкви сила?

Вдвоем укромною тропой
Мы вместе в поле вышли
Суров и зол хозяин мой,
Но он сейчас в отъезде.

Я со стыда сгорел бы весь,
Сказав ей нет, тогда я...
Я защищал мужскую честь
В ту ночь её лаская!

Р. Бернс

Вячеслав Воробьев

И, как будто, что-то сразу мной потеряно,
И, хоть знаю, ничего я не терял,
Всё давно уже изучено-измеряно,
Может быть не тем я измерял.

Измеряем мы секундами и метрами,
Добываем, чтобы всё иметь,
Чем изметить грусть, навеянную ветрами,
Чем измерить тягостную бредь?

Как снежинки на потерянной перчатке,
Как в ночи манящие огни,
Так слезинки высыхают без остатка,
Если только не горючие они.

Для чего себя вопросами я мучаю,
Для чего коня буланого,загнал,
Выпью водки по такому случаю
И забуду ту которую не знал.

Вячеслав Воробьев

Завидую лежащим под забором,
Шатающимся ночью по дворам,
Сидящим в бесконечных коридорах,
И даже проституткам и ворам.

А иногда, так даже и ушедшим.
Им просто уже некуда спешить,
Как важно всё успеть до встречи с вечным,
Успеть сказать, понять, принять, решить.

Как жаль, что я купить не в силах время
У безрассудно убивающих его,
Часы безжалостно бьют маятником в темя,
Бегом-бегом, бегом-бегом, бегом-бегом.

Вячеслав Воробьев

Музыка в воздухе,
Музыка выше,
Но мы же её не слышим,
Не настроены тембры кожи,
Нужно гораздо ближе.

Лишь отголоски, гармоники, тайны,
Как снежинки летают и тают,
Но не обьёмной, а плоской картиной,
-Реальности не обретают.

Я робот, Я робот, Я робот.
Вы тоже, Вы тоже, Вы тоже.

Я здесь, зарабатывать чтобы,
Вы так на меня похожи.
Мне не страшны микробы,
Совесть меня не гложет.

Я робот, Я робот, Я робот.
Отнять, Разделить, Умножить/

Вячеслав Воробьев

Мы засОлённые огурцы,
Мы уютно живём в рассоле,
Непокорные есть зеленцы,
Но, они ведь просолятся вскоре.

Станут точно такими, как мы,
Все довольные станут и тоже,
Молчаливы, покорны, немы,
Возмущаться для нас- негоже.

Нам уютно, а что нам ещё
Огурцам, в этой жизни надо,
-Просолился-и ты прощён,
Жизнь продлится, а мы и рады...

Когда соль проникает в нас,
Мы не чувствуем даже боли,
Да, сьедят нас, но не сейчас,
Мы уютно живём в рассоле.

В. Воробьев

Напротив, ах, красивая попутчица,
Ах, как бы завести с ней разговор,
Да, только вот боюсь, что не получится,
Что ни придумаю, всё кажется мне вздор.

Выхожу, приехал, вот уж станция,
Машинально я смотрю в окно,
Попутчица так странно улыбается,
Улыбка, но в глазах её укор.

И сердце вдруг рванулось вслед за поездом,
Да, что же я наделал, натворил,
А светофор мигал мне красным горестно,
Зачем я с нею не заговорил.

Где же ты сейчас моя попутчица,
Ну почему же я не начал разговор?
И буду я теперь страдать и мучиться,
Вспоминать твою улыбку и укор.

Ничего, конечно, не получится,
Сколько лет прошло уже с тех пор,
Но ищу глазами я попутчицу,
И мысленно веду с ней разговор.

Кто она и где она не знаю,
Мы даже не сошедши разошлись,
Ну зачем, зачем я вспоминаю,
Ту, мою не прожитую жизнь.

В. Воробьев

Понедельник. Утро.

Понедельник. Утро. Пытка.
Сон. Подъем. Ещё попытка.
Звон. Будильник. Кот некстати.
Поиск. Тапка под кроватью.
Окна. Форточка. Прохлада.
Вялость. Ванна. Лень, но надо!
Обливанье. Душ контрастный.
Мыло. Гель. Зубная паста.
Тюбик с кремом. Сухость кожи.
Глядя в зеркало: «О, Боже!»
Бигуди. Вихры. Укладка.
Кофе. Крепко и несладко!
Яйца всмятку. Бутерброды.
Радио. Прогноз погоды.
Муж. Вопросы без ответа.
Шкаф. Носок. Второго нету.
Пудра. Тени. Тушь. Помада.
Сумка. Деньги клянчит чадо.
Плащ. Сапожки. Шарфик. Мило!
Дождик. Слякоть. Зонт забыла!
Холодно. Плюс семь. Не шутка!
Бабки. Полная маршрутка.
Смесь духов. Тяжёлых. Сладких.
Пробки. Душно. Тесно. Гадко.
Хохот. Гул. Наплыв народа.
Остановка. Вздох. Свобода.
Стол. Компьютер. Кактус. Спамы.
Телефон. Звонки. Реклама.
Сделки. Шум. Разбор полетов.
Офис. Вздох. Когда суббота?
Интернет. «Ютуб» украдкой.
Чай. Остывший. Шоколадка.
Консультации. Клиенты.
Стресс. Рабочие моменты.
Вечер. Плащ. Опять маршрутка.
Магазин. Устала жутко!
Дом. Котлеты. Кухня. Ужин.
На диван — с котом. И мужем.
Телевизор. Много. Вредно.
Пульт опять исчез. Бесследно!
Чай «Ахмад». Сто раз. За вечер!
Интернет-знакомства. Встречи.
Философия. Беседы.
Поиск жизненного кредо.
Блок. Ахматова. И. Бродский.
Муза в позе идиотской.
Карандаш. Бумагу в руки.
Буквы. Строчки. Рифмы. Муки.
Кот некстати. Наважденье.
Злость. Клочки. Стиха рожденье.
Валерьянка. Полстакана.
Ночь. Окно. Луна. Нирвана.
Звон. Будильник. Сон. Напрасно.
Утро. Вторник. Жизнь прекрасна!

Ю. Вихарева

Они говорили всю ночь до рассвета
Под шёпот дождя, за бутылкой вина.
Он фыркал небрежно: — Зачем тебе это?
— Любви не прикажешь, — вздыхала она.

Он злился: — Как ты безрассудна и вздорна!
Не стыдно влюбляться в твои-то года?
— Все возрасты этому чувству покорны.
К тому же, мой друг, я всегда молода.

Он не отставал: — Что подумают люди?
Друзья… Сослуживцы… Отступятся вдруг?
— Но если любимого рядом не будет,
Зачем тогда всё остальное, мой друг?

— А что будет дальше? — Любовь быстротечна.
Не станешь жалеть, свою слабость кляня?
Она улыбнулась: — Всё в мире не вечно,
Но жизнь без любви — это смерть для меня.

Он сник: — Хоть разочек совет мой послушай.
— Ты мне не советчик, — шутила она.

Так Разум пытался воспитывать Душу
Под шёпот дождя, за бутылкой вина…

Ю.Вихарева

Легко остаться равнодушным
К тому, кого не любишь ты.
Не надрывать больную душу
Из-за несбывшейся мечты.

Не проявлять свою заботу,
А наблюдать издалека,
Как этот нелюбимый кто-то
Ждёт телефонного звонка.

И уж конечно не встревожит
Тебя ничтожнейший пустяк,
Что в этот самый миг, быть может,
Он плачет безутешно так.

К чему тебе чужие муки?
К чему тебе его печаль?
Ты будешь вечером от скуки
На кухне пить остывший чай.

Не изменив своим привычкам,
Не нарушая свой покой,
Ты будешь жить, как жил обычно,
Никак не жертвуя собой.

И не защемит сердце что-то
От этой глупой суеты.
Ах, как легко забыть кого-то
Того, кого не любишь ты…

Ю.Вихарева

Я тебя разлюбила. В семь тридцать утра.
Ты за круглым столом ел на завтрак омлет,
А я думала: «Странно, ведь только вчера,
Я любила тебя. А сейчас – уже нет».

Тот же лоб и над ним непослушная прядь,
Взгляд с прищуром, сводящий когда-то с ума…
Я всегда так боялась тебя потерять,
А теперь потеряться готова сама.

Сколько было труда наши судьбы связать
И потом на себе эту ношу нести…
Оказалось, гораздо труднее сказать:
«Я тебя разлюбила. Так вышло. Прости!»

     Январь 2011 Ю.Вихарева

Играли тонкие свирели,
Как будто плакали с надрывом.
Мой друг, Вы так и не сумели
Понять души моей порывы.

Вы были хОлодны и строги,
Когда меня игре учили,
И мне, наивной недотроге,
Всё о высоком говорили.

Речам внимая, я пылала.
Свирель дрожала в робких пальцах.
Ах, друг мой, я уже не знала:
Бежать от Вас или остаться.

Струился свет медово – рыжий
На платья бархатного складки.
Я к Вам пыталась быть чуть ближе,
И Вас коснуться вскользь, украдкой.

Но Вы, мой друг, смотрели мимо,
О чём – то о своём молчали.
В своих мечтах туманно - дымных
Меня, увы, не замечали…

А я любила Вас так пылко,
И созерцать была я рада
И Ваших рук тугие жилки,
И бледность щёк, и хмурость взгляда.

Но что же Вам не доставало
Ко мне поближе приглядеться?
Всё ж о другой, я это знала,
Давно томилось Ваше сердце.

В нём нет ни радости, ни света…
Стоите Вы, прикрыв ресницы.
Остались только лишь советы
Для Вашей бедной ученицы.

Но как же больно, как же сладко
Моё сердечко встрепенулось,
Когда Вы, сняв с руки перчатку,
Моей руки слегка коснулись.

И пальцев ощутив прохладу,
Была я даже рада где – то,
Что мне единственной наградой
Прикосновенье было это.

Меня понять Вы не сумели…
Ну что ж, мой друг, я это знала.
И, выдавая грусти трели,
Моя свирель для Вас играла.

И таял в кружевных манжетах
Звук тонкий, еле уловимый.
Вы не со мной, Вы снова где – то,
Но я играю…Вам, любимый.

Ю.Вихарева

Кто верит в Магомета, кто - в Аллаха, кто - в Иисуса,
Кто ни во что не верит, даже в черта, назло всем.
Хорошую религию придумали индусы:
Что мы, отдав концы, не умираем насовсем.

Стремилась ввысь душа твоя, -
Родишься вновь с мечтою,
Но, если жил ты, как свинья, -
Останешься свиньею.

Пусть косо смотрят на тебя,- привыкни к укоризне.
Досадно? - Что ж, родишься вновь на колкости горазд.
Но если видел смерть врага еще при этой жизни,
В другой тебе дарован будет верный, зоркий глаз.

Живи себе нормальненько,
Есть повод веселиться,
Ведь, может быть, в начальника
Душа твоя вселится.

Такие ситуации. Простор воображенья.
Был гордым и почтенным, а родился дураком.
А если мало радует такое положение,
Скажи еще спасибо, что не сделался скотом.

Уж лучше сразу в дело, чем
Копить свои обиды.
Ведь, если будешь мелочен,
Докатишься до гниды.

Пускай живешь ты дворником - родишься вновь прорабом,
А после из прораба до министра дорастешь.
Но, если туп, как дерево - родишься баобабом
И будешь баобабом тыщу лет, пока помрешь.

Досадно попугаем жить,
Гадюкой с длинным веком...
Не лучше ли при жизни быть
Приличным человеком?

Так, кто есть кто, так, кто был кем,- мы никогда не знаем,
С ума сошли генетики от ген и хромосом...
Быть может, тот облезлый кот был раньше негодяем,
А этот милый человек был раньше добрым псом.

Я от восторга прыгаю,
Я обхожу искусы,
Удобную религию
Придумали индусы.

В. Высоцкий

Кто кончил жизнь трагически, тот истинный поэт,
А если в точный срок, так в полной мере.
На цифре 27 один шагнул под пистолет,
Другой же в петлю слазил в "Англетере".

А 33 - Христу. Он был поэт, он говорил:
Да не убий. Убьешь - везде найду, мол.
Но гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил,
Чтоб не писал и ни о чем не думал.

С меня при цифре 37 в момент слетает хмель.
Вот и сейчас, как холодом подуло.
Под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль,
И Маяковский лег виском на дуло.

Задержимся на цифре 37? - Коварен бог.
Ребром вопрос поставил: или-или
На этом рубеже легли и Байрон и Рембо,
А нынешние как-то проскочили.

Дуэль не состоялась иль перенесена.
А в 33 - распяли, но не сильно.
А в 37 - не кровь, да что там кровь, и седина
Испачкала виски не так обильно.

Слабо стреляться. В пятки, мол, давно ушла душа.
Терпенье, психопаты и кликуши.
Поэты ходят пятками по лезвию ножа
И режут в кровь свои босые души.

На слово "длинношеее" в конце пришлось три "е"
Укоротить поэта. Вывод ясен.
И нож в него. Но счастлив он висеть на острие,
Зарезанный за то, что был опасен.

Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр:
Томитесь, как наложницы в гареме...
Срок жизни увеличился. И, может быть, концы
Поэтов отодвинулись на время.

Да, правда, шея длинная - приманка для петли,
И грудь - мишень для стрел, но не спешите:
Ушедшие не датами бессмертье обрели,
Так что живых не очень торопите.

В. Высоцкий

Я вам мозги не пудрю - уже не тот завод.
Меня стрелял поутру из ружей целый взвод.
За что мне эта злая, нелепая стезя?
Не то, чтобы не знаю - рассказывать нельзя.

Мой командир меня почти что спас,
Но кто-то на расстреле настоял,
И взвод отлично выполнил приказ.
Но был один, который не стрелял.

Судьба моя лихая давно наперекос:
Однажды языка я добыл, но не донес.
И особист Суэтин, неутомимый наш,
Еще тогда приметил и взял на карандаш.

Он выволок на свет и приволок
Подколотый, подшитый материал -
Никто поделать ничего не смог...
Нет, смог один, который не стрелял.

Рука упала в пропасть с дурацким криком "Пли"
И залп мне выдал пропуск в ту сторону земли.
Но, слышу:- Жив зараза. Тащите в медсанбат.-
Расстреливать два раза уставы не велят.

А врач потом все цокал языком
И, удивляясь, пули удалял.
А я в бреду беседовал тайком
С тем пареньком, который не стрелял.

Я раны, как собака, лизал, а не лечил,
В госпиталях однако в большом почете был.
Ходил в меня влюбленный весь слабый женский пол:
Эй ты, недостреленный, давай-ка на укол!

Наш батальон геройствовал в Крыму,
И я туда глюкозу посылал,
Чтоб было слаще воевать ему,
Кому? Тому, который не стрелял.

Я пил чаек из блюдца, со спиртиком бывал,
Мне не пришлось загнуться, и я довоевал.
В свой полк определили. Воюй - сказал комбат,
А что не дострелили, так я брат даже рад.

Я тоже рад бы, да присев у пня,
Я выл белугой и судьбину клял:
Немецкий снайпер дострелил меня
Убив того, который не стрелял.

В. Высоцкий

Манчестер и Ливерпуль

Я прошу тебя простить,
Как будто птицу в небо отпустить.
Я прошу тебя простить
Сегодня раз и навсегда.

Я люблю сказала ты
И это слышали в саду цветы.
Я прощу, а вдруг цветы
Простить не смогут никогда.

Ты вчера сказала “да”
И это слышала в реке вода.
Я прощу, а вдруг река
Простить не сможет никогда.

Я могу тебя простить,
Как будто песню в небо отпустить.
Я могу тебя простить
Сегодня раз и навсегда.

Р. Рождественский

https://www.youtube.com/watch?v=JcnkalAz ... detailpage

... А почему Манчестер и Ливерпуль!?
Узнал только сегодня из ютуба:

https://www.youtube.com/watch?feature=pl ... UTPOK7Gy70

Здесь лапы у елей дрожат на весу,
Здесь птицы щебечут тревожно –
Живешь в заколдованном диком лесу,
Откуда уйти невозможно.

Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,
Пусть дождем опадают сирени, –
Всё равно я отсюда тебя заберу
Во дворец, где играют свирели!

Твой мир колдунами на тысячи лет
Укрыт от меня и от света, –
И думаешь ты, что прекраснее нет,
Чем лес заколдованный этот.

Пусть на листьях не будет росы поутру.
Пусть луна с небом пасмурным в ссоре, –
Всё равно я отсюда тебя заберу
В светлый терем с балконом на море!

В какой день недели, в котором часу
Ты выйдешь ко мне осторожно,
Когда я тебя на руках унесу
Туда, где найти невозможно?

Украду, если кража тебе по душе, –
Зря ли я столько сил разбазарил?!
Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,
Если терем с дворцом кто-то занял!

В.Высоцкий

Старинные часы еще идут...
Старинные часы - свидетели и судьи.
Когда ты в дом входил, они слагали гимн,
Звоня тебе во все колокола.

Когда ты не сумел меня понять,
Я думала - замрут все звуки во Вселенной,
Но шли мои часы торжественно печально,
Я слышала их поминальный звон.

Когда ты уходил, такой чужой,
Амуры на часах сломали лук и стрелы.
Часы остановить тогда я не сумела,
Как не смогла остановить тебя.

Жизнь невозможно повернуть назад,
И время ни на миг не остановишь.
Пусть неоглядна ночь и одинок мой дом,
Еще идут старинные часы.

И.Резник